Николо-Можайская церковь (не сохранилась)

Николо-Можайская церковь (не сохранилась)
Утраченная Николо-Можайская церковь в Муроме находилась на современном месте пересечения улиц Комсомольской и Первомайской. Строительство храма осуществлялось в шестнадцатом веке, финансировалось строительство из казны Ивана Грозного. В семнадцатом веке храм был перестроен муромским купцом Веневитовым. Закрытие церкви произошло 20 января 1930 года, после возбуждения ходатайства о закрытии на пленуме горсовета 31 мая 1929 года. В конце тридцатых годов здание храма было снесено.

Первое упоминание о Казанской церкви, называемой в древних документах Николой Можайским, встречаются в муромской сотной выписи, датированной 1574 годом. Впервые описана церковь была в книгах города Мурома в 1624 году. Описание пожара, произошедшего в храме, находится в описи Бартенева. Согласно бартеневской описи показания двух священников храма, отцов Ивана и Василия, земских старост Мурома в ночь на 5 декабря 138 года церковь сгорела полностью, включая иконы и прочую утварь. Кроме церкви, сгорели и мирские строения, находящиеся поблизости. Опись рассказывает, что от жара строение храма расселось и глава провались вовнутрь. Все драгоценности, расплавившиеся после пожара были собраны и хранились у муромского воеводы Федора Лызлова в съезжей избе. О произошедшем должна была быть составлена грамота, содержащая полную опись имущества, и отправлена в патриархат. Но от воеводы и подьячего пришел только ответ, что о пожаре сообщено в Москву царю, на деньги которого строился храм.

В бартеневской описи хранится полное описание самого храма, икон и утвари. Находящаяся на том же участке теплая церковь Нерукотворного Спаса с двумя приделами в честь страстотерпца Григория и Желтоводского чудотворца Макария была деревянной. Крест и глава церкви не были позолочены, а только обиты жестью. Главная икона храма, образ Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, была в серебряном окладе, с позолоченным венцом. Из других икон упоминаются образ Георгия страстотерпца местного письма, также местный образ Пречистой Богородицы, образ Воскресения Господня, икона Макария чудотворца Желтоводского и образ святого Николая, творящего чудеса. Алтарные иконы и иконы царских врат были написаны на золоте.

Далее опись подробно рассказывает о каждом из приделов храма. Придел, посвященный Георгию страстотерпцу, обладал иконой соответствующего святого написанной на золоте. Царские врата придела и алтарь также были с золотописными иконами. Во втором приделе присутствовала икона Макария Желтоводского, написанная на золоте. Алтарь и царские врата также были позолочены. Церковная посуда для жертвенника и совершения таинств была оловянной. В храме находилось значительное количество освященных церковных книг, представлявших немалую ценность. Опись Бартенева упоминает о напрестольном Евангелии в серебряной обложке с позолотой, рукописных Евангелия в каждом из приделов, печатном Уставе, Минеях на каждый месяц, двух рукописных Прологах. Также упомянуты печатные Служебник, Потребник, Псалтырь, Апостол и Часовник.

Колокольня храма имела семь колоколов, общим весом в пятьдесят пудов. В описи зафиксировано, что вся утварь церкви, включая книги, иконы, ризы и облачения священников, строение самого храма, колокольни и прочих церковных строений возведены на средства торгового человека гостиной сотни Веневитова Федора Лукьянова.

Участок, занимаемый храмом и кладбищем, составлял 26 саженей в длину и 24 сажени в ширину. Дворы, огороды и хозяйства священников также находились на церковной земле. На момент составления описи поп Феодосий владел участком 36 саженей на 25 саженей, а поп Василий участком 35 с четвертью саженей в длину и 14 саженей в ширину.

Как было заведено, на церковных землях находились и бобыльские кельи. Бартеневская опись называет имена Якушки Смольнина, Олешки Федорова, Ивашки Осипова, Васьки Шабардина, Елисейки Иванова и других, проживавших на церковной земле. Всего в церковном хозяйстве находилось восемь келий для бобылей. Проживавшие в кельях ежегодно платили оброк священникам, общая сумма которого составляла две гривны и двенадцать алтын в год. Под жилища бобылей был отведен отдельный участок длиной сорок семь саженей, шириной двадцать три сажени. Кроме того, церкви принадлежало отдельное бобыльское хозяйство Андрона Федоссева, с которого также брался оброк в размере десяти алтын. Участок Федосеева составлял двадцать две сажени в длину.

Анализируя бартеневскую опись, можно предположить, что пожар случившийся в 1630 году, уничтожил не только каменную церковь Можайского Николы, но и Георгиевскую теплую церковь, находящуюся при ней. Все данные, содержащиеся в описи, относятся уже к храмам новой постройки. От старых церквей сохранились только отдельные приделы в новом храме. После описи Бартенева ни одного письменного свидетельства о храме Николая Можайского не сохранилось и его дальнейшая история и судьба прослеживаются только по устным преданиям.

Как известно, после пожара 1630 года восстановлением храма занимался купец Веневитинов. Однако, точная дата, когда храм вновь пустил прихожан неизвестна. Скорее всего первоначальный вид церкви после перестройки не сохранился и она возводилась в традиционном для муромских церквей, например Георгиевской и Вознесенской, стиле.

Храм сохранял свое имя Николая Можайского вплоть до конца восемнадцатого столетия, и только тогда был повторно освящен в честь Казанской иконы Божьей Матери. Точная дата повторного освящения церкви неизвестна, но сохранились документы, доказывающие, что еще долгие годы храм носил прежнее имя. В частности, в окладных книгах Мурома есть упоминание от 1676 года, где говорится о Церкви Нерукотворенного Спаса и церкви Чудотворца Николая Можайского, имевшие общий приход из-за близкого расположения друг к другу. В более поздней описи города Мурома, датированной 1760 годом, также упоминается старое название.

К Казанской церкви с южной стороны прилегает придел, посвященный Николаю Чудотворцу Можайскому. Согласно преданию, место расположения придела точно совпадает с местом, где Иваном Васильевичем Грозным был построен первый храм. Точных сведений о времени его постройки не сохранилось, однако в 1820-1825 году в распространении этой церкви активное участие принимал помещик Гейциг. С противоположной северной стороны к храму Казанской иконы прилегает Спасский придел, соединенный с основным храмом тремя арками. Этот холодный придел был возведен в конце восемнадцатого века на средства другого Гейцига – отца вышеупомянутого храмоздателя.

С западной стороны над Казанской церковью возвышается колокольня, с высеченным над входом годом постройки – 1788. Эта дата вызывает достаточно много сомнений, так как по своим архитектурным особенностям колокольню скорее можно отнести к семнадцатому, а не восемнадцатому столетию.

С течением времени и Казанский храм, и колокольня постепенно ветшали и разрушались. В восьмидесятых годах наружные стены были облицованы цементом, а десятью годами позже пришел черед и внутреннего ремонта церкви со всеми приделами. В храме насчитывалось три действующих престола. Основной, во имя Казанской иконы Божией Матери и два в дополнительных приделах – во имя святого Николая Чудотворца и во имя Нерукотворенного образа Иисуса Христа.

Практически все украшения и утварь храма относятся к современному периоду. Из древних икон в храме осталось лишь несколько штук, из которых почти все прошли позднейшее обновление. В числе средневековых икон можно перечислить образ святого великомученика Георгия, образ святых Гурия, Симона и Авива с изображением чудес. Последняя икона весьма почитается прихожанами. На этой иконе сохранилась серебряная риза, созданная в 1889 году и стоившая тогда немалых денег – 1200 рублей. Из других древних икон – две иконы Нерукотворенного образа, икона Николая Чудотворца, икона Владимирской божьей матери. Точная дата создания этих икон неизвестна, так как на них отсутствует авторская подпись.

В целом, внутреннее убранство Казанской церкви и утварь нельзя было назвать богатым. В церкви полагались священник и псаломщик. Их содержание окупалось процентами с причтового капитала в размере 153 рубля и доходами от служб и выполнения треб прихожан, в сумме 580 рублей в год. Церковного жилья для служителей не было. Согласно плану размежевания земель, под церковь отводился участок площадью 753 квадратные сажени, а под дома прихожан 1155 квадратных саженей.



Назад к списку